ТЮПЛЯЕВ: На каких-либо тендерах вводится. Как я знаю, по Москве есть некий временной период, за который подрядчик несет ответственность. Но мы все с вами можем созидать дороги, по которым ездим, и соответственно, осознавать, делает кто-то этот гарантийный ремонт либо нет.

АСЛАНЯН: В Москве картина более трагичная, так как лично мэр Собянин заявил, что за те два года, сколько он у нас правит оленьей упряжкой, дороги в Москве стали в 10 раз лучше.

Я не математик, потому у меня есть чувство, что в 10 раз — это на 1000%. Я не увидел, что у нас на 1000%, асфальт стал лучше в этом городке. Может быть, исходя из убеждений оленеводов, это так и есть, но исходя из убеждений городских жителей, это совершенно не так.

И еще в Москве было заявлено, что сейчас все дороги будут ремонтироваться втрое резвее.

ТЮПЛЯЕВ: Еще резвее?

АСЛАНЯН: Втрое резвее и в 10 раз лучше, что, на мой взор, является поводом как минимум для психиатрической экспертизы создателя данного текста.

ТЮПЛЯЕВ: На примере данного персонажа охото тоже поделиться идеями такими, что бюрократы на каком-то уровне становятся вроде бы людьми: у их есть малыши, супруги, у их есть семьи, свои какие-то

АСЛАНЯН: У Собянина даже есть пара дочек с квартирами.

ТЮПЛЯЕВ: Да, рядом с внуком Якунина у их. По-моему, тоже 150-метровая квартира.

АСЛАНЯН: Особый дом по содержанию особенных малышей.

ТЮПЛЯЕВ: Даровитых.

АСЛАНЯН: Естественно. А шубохранилища там нет?

ТЮПЛЯЕВ: Может быть. Не инспектировал.

АСЛАНЯН: 1-ые четыре этажа.

ТЮПЛЯЕВ: Но мы пока не знаем об этом. Будем возлагать, что штатское общество проснется и откроет двери в эти шубохранилища.

АСЛАНЯН: Так до 2017 года, до юбилея, малость осталось.

ТЮПЛЯЕВ: Наверняка, доживем.

АСЛАНЯН: Мы о дорогах, да.

ТЮПЛЯЕВ: О дорогах. Выходит, что они похожи на людей, но решения, которые они принимают, отличаются только человеконенавистническими какими-то посылами, хотя словестно у их все отлично. Если слушать вышеупомянутого персонажа, то