Трасса и воля - Часть 1

Трасса и воля

За денек до того, как я отправился в путешествие по трассе «Дон», на Каширском шоссе ограбили водителя-дальнобойщика. Подошли, постучали в стекло шоферской двери, он открыл, у него отняли средства. Шофер позвонил в профсоюз водителей-профессионалов, профсоюз позвонил «02», «02» отправило водителя писать заявление в наиблежайшее отделение милиции, но туда дальнобойщик не явился. Вероятнее всего, он плюнул на потерянные средства, сел за руль собственного старого грузовика и покатил на юг, где и затерялся на разбитых провинциальных дорогах. Почему он так поступил? 80% дальнобойщиков — нелегалы.

У их нет ни лицензии, ни патента. В кармашке у их может быть темный нал, а может быть и полная пустота. Выживающие неясно как, проводящие семь дней в неделю за рулем, таскающие любые грузы за любые средства на любые расстояния, нанятые за копейки прижимистыми хозяевами, часами и днями терпеливо ждущие, пока их груз воспримут на складах, — дальнобойщики ведут на нескончаемых дорогах и бескрайних просторах нашей страны свое странноватое, неразговорчивое существование. Партии, политика, оппозиция, Дума, «Фейсбук», чашечка кофе в кафе, книжечка, чтоб почитать на досуге? Не смешите, это всё — в другом мире. О дальнобойщиках не достаточно кто знает, не достаточно кто слышит, они ездят на собственный ужас и риск, живут в сероватой зоне полулегального существования и ни от кого не ожидают помощи и защиты.

Чтоб забраться в кабину грузовика Volvo со ставропольскими номерами, я становлюсь одной ногой на огораживание трассы, другой — на перекладину лесенки. Залезаю на двухметровую высоту и плюхаюсь в кресло. Дальнобойщик Сергей в темной курточке с малеханькими эмблемами «Мерседеса» на плечах. У него смуглое лицо, усы над верхней губой, общая складность в движениях, фигуре и разговоре. На лобовом стекле три иконки, еще одна — у рычага переключения скоростей. Еще в кабине лопата и топор.

Ему 36, за рулем грузовика 10 лет. А что делал ранее? Был контрактником в армии. А не жутко, вот так останавливаться на обочине и пускать людей в машину? Орудие в кабине есть? «Не, орудия нет», — смеется он каким-то уклончивым хохотом, так, что понимаешь: может, и есть… «Я лицезрел вас. У меня наметанный взор…» Он мнется секунду, позже гласит: «Я посиживал, там учишься сходу распознавать людей». — «За что посиживал?» — «Избил капитана».

Сергей — редчайший случай стопроцентно законного, снаряженного всеми документами дальнобойщика-частника. Он работает не по найму, машина его собственная. За 10 лет грузовик, пробег которого перевалил за миллион км, отдал ему заработать на квартиру и машину. Но на данный момент положение усугубляется. «Обещали отменить транспортный налог и ввести акциз, в итоге налог оставили, а стоимость на солярку все равно вырастает; диспетчеры забирают больше, вводят платные дороги, зарабатываешь меньше». Сейчас, с запретом езды по МКАД, будет еще сложнее. Сергей считает, что все это делается с целью вытеснить маленьких перевозчиков с рынка, чтоб позже передать его кому-то большому, собственному. Годом ранее он сам, своими руками, перебрал грузовик и сейчас уповает, что тот проездит еще года три. А позже? У него неликвидный бизнес, реализовать старенькый грузовик нереально, на новый заработать нереально. Прошлый военный, умеющий только стрелять, взрывать и крутить руль, — смеется. «У нас Кавказ рядом, вы же осознаете… Может, уйду к браткам… Будем на дорогах чем-то заниматься, ну вы же осознаете…»