В районе Домодедова, на подъезде к огромным складам логистических компаний, огромные пробки. В цепочку растянулись 10-ки запыленных фур. Это на много часов. Такие же огромные пробки я вижу на шоссе 107, это 1-ая бетонка в 50 километрах от Москвы, и такие же большие пробки на шоссе 108, это 2-ая бетонка в 90 километрах. Большие машины стоят посредине полосы, освобождая для легковых правый ряд, чтоб они могли пройти к съездам и уйти с узенького, наглухо забитого шоссе.

Стоять, ожидать, стоять, ожидать. Это судьба дальнобойщика и его жизнь. В «кармашках» на трассе «Дон» — это затянутые влажным снегом пустыри и площадки у шоссе, за заезд на которые необходимо дать 150 рублей, — накапливаются в течение денька 10-ки грузовиков. Они ожидают, так как по рации им произнесли, что подъезды к складам забиты, либо склады не готовы принять их груз, либо сейчас рано еще, либо сейчас поздно уже. У их нет средств на ночевку в мотелях, ну и мотелей в особенности нет. И вот они стоят. Идет некий огромный, превосходящий все понятия расход людской жизни и людского времени, но в данном деле так было всегда и так принято. Сами водители даже и не понимают, что такового особого в долгом ожидании. «Не, я в сей раз стремительно, полтора денька всего стоял… В один прекрасный момент под Питером я полторы недели стоял, ожидал», — гласит мне другой Сергей, сидячий в кабине собственного грязно-белого грузовика в одних носках. Ноги отдыхают. В кузове у него 47 тонн железа заместо разрешенных 38. Ну ничего, доедет.

В Европе перевозки грузов на огромных машинах есть в критериях безупречной, по часам и линеечке сверенной логистики. Шофер должен минутка за минуту подать грузовик к воротам 1-го склада, точно по графику пройти трассу, отдыхая каждые четыре часа по 40 минут, и снова точно по графику и минутка за минуту подать собственный грузовик к воротам другого склада. Наш дальнобойщик живет в критериях кошмарной логистики, от которой Европа в три денька сошла бы с разума. Российская логистика подразумевает не только лишь полторы недели жизни шофера в кабине в ожидании, пока у него воспримут груз догнивающих овощей (а торговец не желает его принимать, так как еще не продал прошлые помидоры), да и полный, абсолютный хаос в перевозках. 5 миллионов машин в российской армии дальнобоя — это 5 миллионов молекул в броуновском движении, про маршруты которых никто не может сказать ничего определенного. Раз в день, еженощно и раз в час эти машины гудят на дорогах, взбираются на косогоры Средне-Русской возвышенности, плутают по проселкам Урала, наяривают по ямам Сибири. Как они там ездят, куда, откуда, для чего, что возят, кому, почем? Никто толком не знает. Это движение существует вне статистики, вне анализа, вне плана. И тогда, когда сидячий в носках в собственной машине улыбчивый Вова тащит 47 тонн железа из Москвы, кто-то другой тащит 47 тонн совсем того же железа в Москву.